Город Екатеринбург находится вдалеке от горячих точек, от мест столкновений интересов тех или иных политических сил. Но июль 2008 года стал не только самым горячим месяцем по температурным показателям, но и по накалу эмоций, выплеснувшихся на центральную площадь города. На какое-то время Кафедральная площадь Екатеринбурга, до сих пор официально именующаяся площадью 1905 года, стала по-настоящему горячей точкой. И не только потому, что репортажи с места событий напоминали сводки боевых действий. Близившийся тогда юбилей города (285 лет), ещё до своего празднования, ознаменовал важнейший момент в истории столицы Урала - окончательный конец летаргического сна духовного и исторического беспамятства. По крайней мере, для тех, кто не желает быть Иванами, не помнящими родства. Для тех, кто фразу "Все мы дети великой державы" из "Прощания славянки" услышал как стук собственного сердца, ощутил как призыв совести.

       Июль 2008 года. Стоит жаркое уральское лето. Остаётся полтора месяца до праздника города, который для удобства населения с холодного декабря перенесён на вполне комфортный август. Полным ходом идут работы по благоустройству центра города. Дорожно-ремонтные работы по замене брусчатки на главной площади привлекают особое внимание городской общественности. Не столько из-за того, что площадь - одно из самых замечательных мест города, сколько из-за затруднений в движении транспорта, неизбежных при проведении любых работ на дорожном полотне, особенно таких масштабных. И хотя ремонт, что называется, косметический, чем ближе торжество, тем сильнее нарастает напряжение вокруг. Казалось бы, отчего? Неужели только из-за производственных нестыковок, сжатых сроков и оживлённости прилегающих улиц?

       Утром 2 июля прозвучал ответ. Прозвучал, как гром среди ясного неба. Произошло то, что никак не входило в планы ни строителей, ни городской администрации. Удар ковша экскаватора, случайно копнувшего чуть глубже, нарушил размеренное течение трудовых буден. Под старым дорожным покрытием открылись могилы. Произошло то, чего следовало ожидать: захоронения XVIII-XIX веков, находившиеся рядом с разрушенным в 1930 году Богоявленским собором, напомнили о том, что некогда здесь было место, чтимое христианами, а не только борцами с самодержавием.

       

       Замять произошедшее было просто невозможно. И не только потому, что место слишком людное и многие прохожие могли заметить копошение вокруг человеческих останков. Возможно, кто-то и хотел бы избежать простоев, финансовых убытков, но "нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаённого, что не вышло бы наружу". Уже после 11 часов дня у места разрытых захоронений  стал собираться православный люд, препятствующий проведению работ. Поначалу казалось, что недалеко и до рукопашной. Строительное начальство поначалу надеялось "спустить дело на тормозах". Верующим, как обычным зевакам, предлагалось разойтись и не мешать работать. Приехавшим репортёрам грозили разбить телекамеры. И всё же представители духовенства и несколько десятков православных охладили этот нездоровый трудовой энтузиазм.

       Около полудня настоятель Крестовоздвиженского монастыря игумен Флавиан (Матвеев) возглавил первый молебен у вскрытых останков.

       В тот день ситуация осложнялась ещё и тем, что до проведения археологических исследований не было ясности, чьи останки обнаружены. Из истории Богоявленского собора было известно, что в его алтаре находятся захоронения трёх архипастырей, и средства массовой информации поспешили сообщить, что именно они подвергаются кощунственному поруганию. Раскопки, проведённые в последующие дни, показали, что останки принадлежат, в основном, мирянам, выдающимся гражданам города Екатеринбурга, праведной жизнью и делами во Славу Божию заслужившие право быть похороненными рядом с главным городским собором. До алтарной части дорожные работы просто не добрались.

       Ещё несколько дней кипели страсти вокруг кафедральной площади. Под палящим солнцем работали археологи, подгоняемые дорожниками. Священнослужители совершали заупокойные молитвы. Рабочие, люди подневольные, как могли продолжали выполнение ремонтных работ. Вскоре им на помощь пришла милиция, которой было дано указание вежливо пресекать стремление верующих присоединиться к молебнам. Несмотря на оказываемое давление, православные всё-таки установили кресты рядом с захоронениями. Обнаруженная в те же дни закладная памятная плита Богоявленского собора едва не исчезла благодаря тем, кому так не нравился весь этот "ненужный", по их мнению, ажиотаж. Слава Богу, теперь эта гранитная плита - всё, что осталось от великолепного собора, - передана храму Святого Иннокентия Московского и ныне украшает его врата.

       Ажиотаж, конечно, был. Но он не имел ничего общего с теми несуразицами, к которым за последние два десятилетия наше общество вполне привыкло. Скандалы в артистической среде, происшествия на дорогах, криминальные разборки - всё это уже давно воспринимается на уровне дешёвых телесериалов и не вызывает ничего, кроме ленивого интереса обывателя, скуки ради перелистывающего "жёлтую прессу". Все эти "новости" не то, чтобы души не касаются, они и мозг уже почти не затрагивают. В событиях же на площади 1905 года было что-то мистическое, как будто сами предки решили напомнить о себе, о своём - а значит и нашем - славном прошлом, чтобы слетела с "благодарных потомков" блажь сиюминутного, отягощённого мирскими заботами существования.

       

       Со 2 по 9 июля археологами было обнаружено около 50 захоронений. Предполагается, что под брусчаткой площади (в районе автопарковки) осталось до 200 захоронений, которые располагались с трёх остальных сторон храмового здания. А также останки трех екатеринбургских архиепископов, которые были, согласно историческим документам погребены внутри собора. Вечером 12 июля, после Всенощного бдения, по благословению Архиепископа Екатеринбургского и Верхотурского Викентия, была отслужена панихида, а затем кресты и гроб с останками священнослужителя, который был захоронен возле собора среди екатеринбуржцев мирянского звания, были перенесены в храм Вознесения. Останки наших предков - екатеринбуржцев до сих пор изучаются археологами. Предполагается их перезахоронение на территории храма Александра Невского в Зеленой Роще. Часть фундамента храма, открывшуюся при строительных работах, было решено законсервировать с помощью современных строительных технологий, чтобы продолжить раскопки, когда появится техническая возможность закрыть центр города на долгое время.

       Мало кто из тех, кто считает себя настоящими екатеринбуржцами, остался равнодушен к событиям той недели. Бизнесмены города обратились к президенту и премьер-министру за содействием "по закону и по совести решить, какой должна быть главная площадь города", которая не мыслится без Богоявленского собора. Археологи-историки рекомендовали провести детальные раскопки для сохранения исторических, культурных и религиозных ценностей. Почти половина опрошенных горожан высказались в поддержку восстановления Кафедрального собора по примеру Храма Христа Спасителя в Москве.

       Но оказались и противники восстановления исторической справедливости, не желающие что-либо менять в сложившемся облике города. Их больше волновало то, что строительство собора вновь нарушит движение транспорта (а город и так задыхается от автомобильных пробок), помешает устроению различных праздничных и концертных мероприятий (а особенно новогоднего ёлочного городка) на центральной площади. Огромное число людей просто не поняли, что произошло в эти июльские дни. Да и как им было это понять, если на протяжении многих десятилетий происходит тотальное оболванивание народа-Богоносца? Если бы экскаватор не извлёк из-под земли человеческие кости, многие до сих пор пребывали бы в неведении об истории города, в котором живут, о взорванных храмах, о закатанных под брусчатку могилах предков…

       Между тем, Кафедральная площадь Екатеринбурга - место, имеющее и историческое, и культурное, и духовное значение. С точки зрения архитектуры, возвышавшийся на ней Богоявленский собор представлял собой шедевр стиля русского барокко, неся в себе родство с Петропавловским собором Санкт-Петербурга. Гармоничность форм, изящество силуэта делали его одним из красивейших зданий города, определявшим его облик, "задававшим тон" всем остальным постройкам. Золотой купол двухэтажного четырёхпрестольного храма и его пятиярусная колокольня высотой 66 метров были видны со всех концов Екатеринбурга. Можно себе представить, какое количество православных стекалось к храму по праздникам, церковный характер которых в те времена был неразрывно связан с жизнью общества.

       Все важные события в городе, практически начиная с самого его основания, происходили на этой площади, вокруг Богоявленского собора или непосредственно в нём. Первоначальная деревянная Богоявленская церковь появилась в 1745 году. В 1771 году заложен каменный храм. В 1833 году, при учреждении в Екатеринбурге викарной епископской кафедры, Богоявленская церковь была переименована в Кафедральный собор. О духовной значимости Собора для екатеринбуржцев много говорят захоронения вокруг него. Соборное кладбище предназначалось для упокоения останков священнослужителей, учёных, благотворителей - наиболее уважаемых граждан города, а также безгрешных младенцев.

       Первый тревожный звонок грядущих потрясений прозвенел в 1905 году, когда здесь произошли революционные беспорядки, в честь которых впоследствии площадь получила новое "гордое" название. Вихри 1917 года поначалу обошли Собор стороной, первым делом расправившись с чугунным памятником Александру II Освободителю, стоявшим на площади. Символом православного самодержавия был отравлен на переплавку. Вместо него на паперти Собора соорудили мраморную статую обнажённого человека, который, по мнению новых властей, должен был воплотить идею "освобождённого труда", на самом же деле ничего, кроме срама и глупости, не олицетворял.

       

       Поскольку плюнуть в эту жалкую пародию Микеланджеловского Давида считал каждый уважающий себя горожанин, статую вскоре убрали: всё-таки край у нас суровый, итальянские вольности на уральском морозе выглядят, по меньшей мере, странно.

       Но в 1930 году шутки закончились. Не знающая пределов человеческая гордыня, вооружённая идеологией иллюзорной свободы, фиктивного равенства и лживого братства, добралась до Церкви, мешающей строить "светлое будущее". Кафедральный собор сначала был разграблен, а затем взорван. Вместе с соборными захоронениями он исчез с лица земли. По крайней мере, так казалось богоборцам. В 1957 году на бывшей паперти уничтоженного храма они установили своего идола с протянутой рукой. Он до сих пор словно просит милостыню оттуда, куда он и его соратники вымостили себе дорогу из "благих" намерений.

       И всё же, по промыслу Божиему Кафедральный Богоявленский собор не погиб. Он и поныне жив в памяти людской. Больше года каждое воскресенье на месте главного Собора Екатеринбурга служатся молебны. Православные верующие после воскресной литургии с хоругвями и иконами в руках, с молитвой на устах и с верой в сердце, проходят крестным ходом от храма святителя Иннокентия Московского к тому месту, которое некогда было не просто центром города, но центром его духовной жизни.

       Считается, что история движется по спирали. Только вот вверх или вниз? Вычёркивая из народной памяти прошлое, теряя духовные ценности, накопленные нашими предками, тем более попирая их останки, мы вряд ли движемся вверх, даже если политологи и учёные утверждают обратное. Без почтительного отношения к прошлому, мы сами рискуем навсегда исчезнуть в омуте безвременья, позабыв не только предков, но и самих себя.